Оправа для бездны - Страница 108

108

– Я и не боюсь, – смущенно прошептал баль, пропуская через ладони темные тяжелые волосы. – Вот только не слишком-то я похож на отца такого большого парня.

– Ничего, справимся с этим, – проворчала Кессаа, наклоняя назад голову. – И без магии. Правда, придется двигаться степенно и медленно, а не так, словно у тебя огонь горит в груди или где пониже.

– А мне после платья Оры уже ничего не страшно, – вздохнул Насьта и подмигнул Марику. – Расскажешь потом, каково это – иметь взрослого сына?

– Ну? – Кессаа обернулась и нахмурилась. – Ты что замер? Ничего, парень, придет твой день – и не заплетешь, а расплетешь косу Оре. Конечно, если твой жар не окажется обычной горячкой.

– Не окажется, – пробормотал Марик и замолчал, потому что разглядел боль в глубине удивительных глаз.

Вскоре спутники не только заплели косы, но и с помощью неведомого снадобья или краски и ловких рук Кессаа превратились в рептскую семью. Правда, до города, который казался столь близким, что, будь за спиной крылья, можно было бы в два взмаха долететь до его крыш, они добрались только в сумерках. С другой стороны, подойди они к Ройте по нижнему тракту, еще день или больше пробирались бы через заполненные переселенцами окрестности, а так – миновали только несколько рептских деревень на склоне, прошли через узенькие улочки западной слободки, застроенной глиняными то ли домиками, то ли землянками, но все равно у городских ворот очутились лишь в темноте, когда усатый стражник уже протирал стекла на закопченных фонарях. Навстречу Марику, выставив секиру, шагнул напарник устатого, но вперед вышла Кессаа и, ткнув в нос стражнику ярлык, прошипела что-то неразличимое. Репт вытаращил глаза и вяло махнул кому-то рукой – в темноте ворот загремела цепь, и кованая решетка поползла в нутро надвратной башни.

– Пошли, – коротко бросила Кессаа, Марик задержался на мгновение, но, шагнув вслед за Насьтой, успел услышать раздраженный рептский говор усача:

– Нет, ты посмотри, что творится! Мало того что город наводнили отбросы со всей Оветты, так и среди рептов как с ума все посходили: баба в семье командует! Ты что окаменел, приятель? Подавился или чихнуть хочешь?

– Быстрее! – раздраженно прошипела Кессаа на темной узкой улочке. – Пришлось наговор бросить – сейчас всполошатся: теперь-то мне ваша резвость нужна, а не маскировка!

– Ты уже бывала здесь? – удивленно прошептал Марик, когда после долгой беготни переулками и быстрого шага через пустеющие в сумраке маленькие площади Кессаа остановилась на широкой, едва освещенной улице у журчащего в известковом желобе городского источника.

– Нет, – коротко бросила Кессаа и наклонилась к воде. – Умывайся, может быть, уже этой ночью стража будет разыскивать старика и старуху рептов с отпрыском лет четырнадцати. И косы расплетай – не пригодятся уже. И плащ этот сбрось, приоденем тебя завтра, понял?

– Так чего уж приодеваться? – буркнул баль, оглянувшись на одинокого прохожего, который шмыгнул под тусклым фонарем к узкой двери в грязной стене. – Не зима ж вроде? Что-то жители пуганые какие-то в Ройте…

– Не зима, – кивнула Кессаа, но все-таки выпрямилась и взглянула на запад – туда, где часть звездного неба перегораживали невидимые Молочные пики. – Пока не зима, а там уж как получится. Насьта?

– Здесь я, – вынырнул из-за каменного столба, надписи на котором в темноте невозможно было разобрать, ремини.

– Пояс, шапку оставь здесь. Брось – подберут люди, не волнуйся. На соседней улице нужный нам трактир, гостиница. Судя по размерам площади, на которую он выходит углом, там людно – попробуем затеряться.

– Спать уже пора, а не теряться, да и перекусить не мешало бы, – проворчал Насьта, но Марик не унимался:

– Знаешь этот город?

– Лучше, чем ты, – кивнула Кессаа и добавила: – Хотя и я здесь первый раз. Тот, кто идет, тот идет каждое мгновение пути, а тот, кто добирается от места до места, теряет время. Ты что делал на вершине холма? На море любовался? А я расположение улиц запоминала да крыши рассматривала. И куда акведук идет, и что за колонна торчит на пятой улице от порта, и как лучше от ворот к воротам добраться. Понял?

– Понял, – поморщился Марик и с досадой хрустнул плечами.

– Постарайся пока никого не убивать, – попросила Кессаа.

– Убивать? – не понял Марик. Город, несмотря на суету случайного прохожего, казался ему тихим и мирным. Со стороны моря тянуло свежестью, и даже затхлость узких переулков теперь казалась случайной. – Кого же?

– Да хоть кого, – усмехнулась сайдка и кивнула вперед: – Пройти осталось немного, но мало ли кто может встретиться? Если что – двести шагов до переулка, еще столько же по нему в правую сторону. Затем повернем еще раз направо, а там уже близко. Шевелись, а мы за тобой. Одно только помни: даже такой городишко, как Ройта, много опаснее любого леса.

То, что она права, Марик понял сразу же, едва миновал второй фонарь. Только что улица казалась почти пустой – и вот уже одна тень отделилась от здания с темными окнами, вторая… Где-то вдалеке залаяла собака, затем раздались хмельные крики, но на плохо освещенной улице царила тишина. Марик даже подумал – а не босы ли незнакомцы, мелькающие впереди – так неслышно они шагали, – когда темные фигуры вдруг двинулись в его сторону. Не кучей, не строем, не цепью, а вразброд. Так, словно им навстречу шел не высокий парень с посохом или еще какой подпоркой в руке, а ползло, перебирая корнями заплеванную мостовую, плодовое дерево, и каждый собирался, не мешая другому, обчистить одну, и только одну, именно ему причитающуюся ветвь. «Вот испытание, которое и покажет, зачем я отдал столько лет упражнениям на деревенской поляне», – мелькнула в голове баль отчаянная мысль, но тут же рассеялась, потому что раздумывать во время схватки было нельзя. Даже не оборачиваясь, Марик почувствовал, что Насьта и Кессаа идут следом, и, почти приблизившись к теням, лиц которых он так и не смог разглядеть, баль в два-три быстрых шага метнулся к стене, заставив сбиться с ноги неведомого противника, шагнул обратно и тут же остановился. Незнакомцев было не меньше двух десятков.

108